Летопись Невендаара.

Пролог.

Мой отец, монах по имени Иллутен, когда-то написал произведение «Истории и песни». В произведении были описаны события, произошедшие в первую эпоху темных дней. Теперь я, Иллурен сын Иллутена, продолжу его труд. Спустя тринадцать лет после событий изложенных в произведении моего отца он скончался от лихорадки, а еще через семь лет наступила эпоха, по сравнению с которой предыдущее время было раем. Теперь я, благодаря силам богов дарованных мне перед тем, как был разрушен Невендаар, смогу поведать о тех поистине ужасных событиях, что привели к Рагнареку. Эта история о тех, по чьей воле и прихоти Невендаар оказался на грани существования. История, написанная мной, надеюсь, послужит хорошим уроком для тех, кто может оказаться на нашем месте. А для тех, кто не знаком с трудами моего отца, я решил предоставить краткое содержание его труда.

* * *

Всевышний отец был так горд своим первым ангелом, Бетрезеном, что наградил его силой созидания. Стремясь доказать, что подарок был не напрасным, Бетрезен вознамерился создать идеальный мир. Он назвал этот мир Невендаар, священным словом в языке ангелов. Когда Невендаар был еще чистой площадкой для замысла богов, Бетрезен убедил других помочь населить его.
Прежде всего, он выбрал влюбленных, Солониэль и Галеана. Галеан пробрался глубоко в землю, и к небу потянулись огромные деревья. Он сказал, что это буде напоминать о том, что его любовь к ней затмила все остальное в мире. Солониэль плакала от счастья, и ее слезы падали на Невендаар дождем, который мог продолжаться минуту для бога, но годами для смертных. Скоро поверхность мира была украшена океанами, но они не были безжизненными. Вместе влюбленные населили мир своим народом. Деревья открылись, и из них вышли эльфы, хранители лесов. Народ Мерфолк родился в глубинах моря.
Вотан ударил по миру своим молотом, из-за чего на земле появились горы. Он поместил на поверхность Невендаара доблестных гномов. К его удивлению, они начали прокладывать туннели в земле.
Бетрезен, заботясь о своих собственных детях, поместил в Невендааре людей и животных, которые должны были им служить. Люди удивляли богов; их независимость была беспримерной, их действия непредсказуемы. Отец давал им все, что они хотели, и мир стал настоящим раем. Однако, полагая, что человечеству нужна его помощь, он попросил своих ангелов понаблюдать за жизнью людей. Бетрезен намеревался показать свое творение всевышнему отцу и оставил Невендаар под присмотром завистливых братьев.
Пока Бетрезен отсутствовал, ангелы посетили мир людей и повлияли на него. Скоро детей Бетрезена охватила жадность. Люди начали бороться за свои владения и вести войну со всеми, кто вставал на их пути – включая эльфов. Красота Невендаара была ничтожна по сравнению с ужасами совершенными человечеством.
Всевышний отец смотрел на мир Бетрезена с отвращением. Было ли это насмешкой? Этот проступок не мог оставаться безнаказанным, и он изгнал Бетрезена в его собственный отвратительный мир.
Не имея возможности отомстить, падший бог создал расу демонов, чтобы очистить мир и учинить правосудие над людьми. Его наместников переполняла ненависть, но они ждали, пока человечество ослабнет. Вместо людей они обратили внимание на мирных эльфов. Великие леса были сожжены, и детям Галеана пришлось бежать оттуда. Пути привел их к горным цепям гномов. Предчувствуя нападение, гномы выступили вперед и сотни эльфов были убиты. Галеан и Солониэль бросили вызов Вотану. Как он мог позволить гномам совершить столь бессмысленное убийство? Галеан потребовал, чтобы Вотан наказал своих подчиненных за вероломство. Оскорбленный Вотан запустил руку в грудь лесного бога, вырвал сердце и забросил его на солнце.
Ужаснувшись, Солониэль отправилась к солнцу, чтобы спасти сердце своего мужа. Она получила сильные ожоги, но добилась своего. Однако это было недостаточно. Галеан кричал и корчился от боли, но очнуться не мог.
Солониэль сводил с ума страдания ее возлюбленного. Она больше не была хранителем эльфов, теперь она стала Мортис – бесплотной богиней. Она начала убивать целые города, а потом воскрешать их и превращать в свою армию нежити.
Ее первой целью было найти и убить короля гномов, Вотана, потому что он действительно заслужил страдания. Но этого не было достаточно. Ей нужен был Галеан. Вскоре появилась возможность излечить его благодаря человеческому ребенку, пораженному демонической порчей – Утеру. Добыв кровь Утера, Галеан возродился. Кровь вернула его вечную красоту и благородный дух.
Он посмотрел на свою потерянную возлюбленную и почувствовал жалость. Она стала чудовищем; в ней почти не осталось от той, которую он любил. Галеан покинул Мортис.
Эльфы обрадовались возвращению их отца. А он, увидев, что его дети все еще живы, послал свое воплощение – Лакха’ана. Лакха’ан должен был распространить сообщение мира и объединить расы, сохранившие здравое мышление.
Мортис не могла этого позволить. Она организовала смерть Лакха’ана и вернула его как свое дитя – Темного Эльфа. Она использовала Лакха’ана, чтобы раздразнить своего мужа.
Его гнев проявился в искажении природы и уничтожил множество созданий всех рас. На мгновение Галеан почувствовал ненависть, которая погубила его жену. Устрашившись своих собственных действий, он погрузился в уединение.

* * *

Пять рас боролись за господство над Невендааром. Конечно, существовали да и существуют другие расы, но они столь малочисленны, что их можно было не брать в расчет. Вновь возвращаются пять рас, чтобы продолжить свою непрекращающуюся ни на миг битву.
Пять рас и пять существ, что поведут неисчислимые войска в бой. Первым существом, послуживший толчком, стал человек, который узнал свое истинное происхождение.

Добавлено (14.02.2009, 19:22)
---------------------------------------------

Посреди кладбища перед свежо выкопанной могилой, на краю которой лежал труп человека, пострадавшего от чумы, сидел паренек в мешковатых штанах и грязно-серой накидке. Он вытянул руки над мертвецом и тот начал корчиться, словно его било током. Спустя некоторое время паренек сунул одну руку под накидку и вытащил оттуда небольшой кожаный мешочек. Продолжая держать одну руку над телом, он зубами развязал веревку, а потом, положив мешочек на землю, взял щепоть странного светящегося порошка. Медленно сыпля порошок на тело, парень начал бормотать какое-­то заклинание. Труп начал светиться в такт унылому бормотанию мальчика. Голос юного мага становился все увереннее и громче, наконец, громко крикнув последнее слово, он бросил оставшийся порошок в ноздри мертвеца. Раздался оглушительный чих. Мертвец открыл глаза, пошевелил пальцами, проверяя, слушается ли его тело. После чего он встал, повел плечами и ... с глубоким почтением отвесил поклон парню, который уже доставал из-под накидки неизвестно как поместившийся там двуручный меч. Воин с величайшей благодарностью принял этот меч от того, кто воскресил его, после чего, размахнувшись, попытался отрубить магу голову. Меч остановился на расстоянии толщины пальца. Воскресший воин с недоумением наблюдал, как его собственное тело, которое только что прекрасно слушалось его, остановило клинок, который должен был снести голову этому юнцу, что захотел управлять им. Юнец вскинул руку, и меч отдалился от его шеи. Маг-некромант встал и, отвесив звонкую пощечину, медленно и четко проговорил:
- Если ты еще раз что-либо сделаешь без моего приказа, отправишься туда, откуда я тебя вытащил. И не наставляй на меня или кого-либо из моих знакомых меч без моего же приказа, а не то с тобой произойдет то, что я уже сказал.
На этот раз воин бухнулся на колени и склонил голову в ожидании участи. Парень без замаха пнул мертвого в лицо, отчего тот два раза перекувыркнулся, потом бросил:
- За мной.
Развернувшись, маг направился от кладбища к лесу, что виднелся вдали. Живой труп легко вскочил и, поигрывая двуручником, словно соломинкой, направился за хозяином. Мальчик шел, погрузившись в воспоминания о том дне, когда он нашел свиток в комнате его учителя.

Ласковое солнышко дарило свои лучи всем детям кроме него. Он же должен был подмести комнату учителя, которая по размерам соответствовала зале. Веселые крики ребятни доносились с улицы. Ему опротивело это обучение. Он хотел резвиться с друзьями, которых у него никогда не было. Наконец он не выдержал звонких криков ребятни и, размахнувшись метлой, кинул ее в массивный дубовый шкаф. От удара метлы дверь неожиданно разлетелась в щепки. Испугавшись, парень бросился подбирать свитки и книги, начавшие выпадать из шкафа. Кое-как уложив свитки и книги в шкафу, он начал придумывать историю о том что здесь произошло почему оказалась разнесена в щепки дубовая дверь толщиной в хороший кулак. Внезапно его привлек невзрачный свиток, закатившийся под шкаф.
«Странно,- подумал будущий некромант,- пару мгновений его там не было. В этом я уверен».
Он взял свиток и хотел развернуть его, как в дверях послышался шум. Испугавшись, что пришедший учитель увидит его со свитком в руках, мальчик попытался было засунуть свиток в шкаф, но он явно был не оттуда. Для него попросту не хватило места. Тогда он обернул свиток вокруг древка метлы и обвязал ниткой, чтобы не упал, и продолжил подметать, как ни в чем не бывало. Войдя, учитель не обратил внимание на разрушения. Он отпустил парня отдыхать, а сам повернулся к шкафу.
Маг-недоучка ожидал услышать отборную брань в свой адрес, но комнате было тихо. Предчувствуя, что сейчас будет, он поспешил убраться подальше. Учитель же увидев, что произошло, только и мог воскликнуть:
- Все-таки я не ошибся! Танрис действительно перевоплощение Ашгана!
Танрис бежал прочь от ставшего столь родным дома. Перескочив через небольшую речушку, он остановился, вытащил из-за пазухи изрядно помятый свиток (от метлы он избавился выйдя из комнаты), развернул его и прочел написанное там:
«Сей свиток содержит ужасное заклинание, недостойное для использования, кое может привести к смерти колдующего. В случае неправильного выполнения ниже изложенного ритуала, чаровник сам подвергнется действию заклинания.
Для выполнения ритуала воскрешения из мертвых требуется:
- мертвое тело, в простонародье именуемое трупом (не менее полуторогодней выдержки; воин (чем знаменитее был мертвец при жизни, тем более сильным будет после возрождения)
- толченое жало мантикоры (не менее щепоти)
- серебряные гвозди ( по числу конечностей; для подчинения мертвого)
- оружие (при желании)
Чтобы мертвое тело служило, вам необходимо после нахождения и раскопки тела забить по серебряному гвоздю в каждую из конечностей, в противном случае оживший убьет вас. После этого необходимо произнести слова заклинания, медленно посыпая тело толченым жалом. Заклинание надо произносить плавно, тягуче, в противном случае все действия обратятся на вас. Когда воин поднимется, можно отдать оружие, а после попытки мертвеца вас убить необходимо показать, кто хозяин».
Когда Танрис прочитал последние слова, текст в свитке исчез, но тут же появился другой:
«Для познания капните кровью из левого мизинца на кожу».
Танрис немедля исполнил написанное. Крупная капля упала на свиток, зашипела, запузырил ась и Танрис почувствовал, как его охватывает чувство всесилия. Все когда-­либо изобретенные заклинания были выучены им в одно мгновение, теперь уже никто и ничто не заставит его отказаться от них.

От воспоминаний Танриса отвлек появившийся столб в три обхвата ослепительного света. Из столба головой вперед вылетел тщедушный старикашка, а за ним медленно вышел огромный бесформенный сгусток тьмы. Танрис бросился туда, на бегу отдавая приказ мертвецу. Приблизившись, он мгновенно сплел заклинание. Глыба льда, охваченная фиолетовым огнем, появилась в руке, и Танрис бросил ее в тень. Лед пролетел расстояние за несколько мгновений, обогнув старичка, и врезалось в успевшего приблизиться монстра разбрасывая брызги. От удара он пролетел несколько шагов. Рухнув на широкую мощенную булыжниками дорогу, тень вспыхнула фиолетовым пламенем. Танрис бросился к старику, а воин-нежить отправился добивать существо. Монстр вскочил невзирая на пламень и ударил стоящего перед ним мертвого. Тот с легкостью увернулся и тут же всадил двуручник в горло тени. Раздался чудовищный крик, сгусток тьмы схватило меч своей лапой и, легко выдернув его, ударило со всей своей силой по голове воина. Тот отлетел на пару шагов, попав в место между Танрисом и демоном, но демону хватило и этого. Огонь со всей поверхности его тела устремился к рукам. Огромное количество огня слетело с рук и устремилось вперед. Огненная волна поглотило тело И, не насытившись одним, устремилось к Танрису. Танрис понял, что не успевает сплести заклятие, и поэтому попытался прикрыть голову руками, вжав ее в землю. Прошли долгие мгновения, прежде чем Танрис понял, что огонь не поглотил его. Он осторожно приподнял голову, огня, как и демона не было, только лежащий без движения воин, прощавшийся со вновь дарованной ему жизнью.
- Что произошло?- очумело спросил Танрис у старичка, который оказался его учителем.
- Что, что. Ты не справился с сатиром, и мне пришлось устранять последствия твоих действий. А! Я вижу, ты нашел тот свиток, который я подбросил тебе. И по тому, что тебе удалось оживить мертвеца, я еще раз удостоверяюсь, что я нашел того, кого искал все это время. Запомни мальчик мой, что я тебе скажу. Ты новое перевоплощение Ашгана, верховного жреца Алкмаара, правой руки вечно прекрасной бесплотной богини Мортис.
Танрис выслушал это известие, занимаясь излечением ран своего защитника. Раны у того затягивались прямо на глазах.
- И что мне это даст?
- Ну,- протянул старик,- теперь у тебя появилось предназначение. Ты должен помочь
Мортис отомстить, а для этого ты должен найти ее заключенную в тело смертной женщины. Ах, да! Я не представился, я Архилич, твоя правая рука, точнее был ею, пока ты не был уничтожен.
- Хм, и как я найду ее?
- Просто. Ты умеешь чувствовать силу, я тебе помогу вспомнить прошлую жизнь.
С этими словами Архилич швырнул в Танриса горсть земли. В полете, небольшая порция земли превратилась в сетку, которая прижала, а после просочилась с Танрисом-­Ашганом под землю. Спустя некоторое время из земли выросла фигура. Танрис выглядел на пятьдесят лет. Длинный заштопанный в нескольких местах плащ волочился по земле. Крепкий, резной посох, который он держал в руках, описал полукруг. Багровая дымка на миг окутала победившего смерть, приняла форму песочных часов и исчезла. Парализованный маг мягко упал на землю. Танрис не торопясь, подошел, присел и тихо спросил, не обращая внимания на свое создание, которое встало чуть поодаль и слева.
- Лич, как ты мог отправить меня в прошлое, где я мог умереть. Чтобы я вспомнил о том, кем я являюсь? Ты же мог просто вызвать эти воспоминания. Так зачем ты сделал это?
- Просто мне нужно было, чтобы ты вспомнил всю боль, всю ненависть, которая была присуще тебе. Мортис нужен полководец, который повел бы ее войска в бой.
Танрис горестно вздохнул, поднялся и, повернувшись к воину, взмахнул рукой. Оранжевое пламя лизнуло гнилое тело через мгновение остались только кости, которые крепились друг к другу без каких-либо видимых причин.
- Прикончи его, - бросил жрец.
Скелет немедленно бросился исполнять приказ. Старик, однако, не терял время даром, он вскочил, перекувыркнувшись назад, присел, уходя от удара, ударил кулаком под челюсть скелета, однако кулак не встретив преграды, прошел сквозь череп. Ничуть не удивившись. Архилич уклонился от прямого выпада, вскинул руки, из которых ударил поток льда. Танрис не стал ждать, когда воин-призрак справится с его учителем, бросил заклинание, которое открыло черный как сама тьма портал, шагнул туда и исчез. В руке Архилича возник меч с рукоятью из огня и клинком из воды. Он вонзил меч в заледеневшего призрака. По тому пробежали ниточки огня, отчего скульптура покрылась трещинами, а после разлетелась на тысячи осколков. Разделавшись со скелетом, он бросился в портал вслед за Танрисом.
Танрис выскочил из портала недалеко от развалин какого-то города.
- Это Золик, - раздался нал его ухом быстрый шепот Архилича.
Танрис развернулся и ударил учителя сгустком воздуха, принявшим форму меча, но тут же полетел на землю.
- Успокойся друг мой придержи свой гнев для гномов. Ты не сможешь скрыться от меня, а теперь отправляйся в Золик и сосредоточься на поиске Мортис. а я подожду здесь, - сказал Учитель ученику пока тот вставал.
- Да учитель, простите учитель, - пролепетал Танрис и, наложив на себя заклинание, моментально исчез.
Танрис мчался к руинам быстрее ветра, быстрее болта, выпущенного гномом. Спустя несколько мгновений, он уже был у ворот. Вход развалин некогда могучего и богатого города уничтоженного во время осады был цел, даже ворота не пострадали, хотя как на памяти у Танриса они были уничтожены ледяным мечом сына Имира.